Дорогие друзья, коллеги!

Большое спасибо за предоставленную возможность выступить перед вами.

Как вы, возможно, знаете, уже полтора года я возглавляю Независимую общественную антидопинговую комиссию. Она была создана прошлым летом по инициативе президента Российской федерации Владимира Путина как абсолютно независимая структура, призванная сделать нашу антидопинговую систему одной из самых передовых в мире.

В комиссию вошли люди с безупречной репутацией: юристы, врачи, деятели искусства, известные спортсмены — олимпийские чемпионы. Основной задачей комиссии стало создание национального плана борьбы с допингом, который включал бы целый комплекс мер законодательного, медицинского, образовательного характера.

Тот факт, что для борьбы с допингом был создан отдельный документ, принятый на государственном уровне, уже говорит, что эта проблема стала для страны национальным приоритетом.

Помимо этого, мы участвовали в решении и некоторых других задач. Так, по вашему указанию, г-н президент, мы совместно с ВАДА работали над тем, чтобы национальное антидопинговое агентство РУСАДА стало полностью независимым. Сейчас я могу ответственно заявить, что никто в России, в том числе и Министерство спорта, не сможет влиять на деятельность РУСАДА. Агентство финансируется напрямую из бюджета, создан новый Совет учредителей, Наблюдательный совет, выбран новый генеральный директор. Бюджет РУСАДА в соответствие с рекомендациями ВАДА был увеличен более чем в три раза и составил около девяти миллионов долларов в год.

В соответствии с практикой ведущих мировых стран, Московская антидопинговая лаборатория была передана под управление ведущего вуза в России — МГУ им. М. В. Ломоносова. Я встречался с ректором университета и убедился, что лаборатория будет жить своей отдельной, независимой жизнью. Злоупотребления любого рода после этих реформ невозможны!

И ещё: введён закон об уголовной ответственности за распространение и склонение к употреблению допинга. По этой статье заведено первое уголовное дело против одного из тренеров.

К сожалению, все эти достижения мало кому известны в мире. Настораживает и обижает, что нашу работу, возможно, сознательно замалчивают. Даже профессор Макларен, с которым я имел двухчасовую встречу в Цюрихе, с удивлением узнал о проведённых реформах и выразил недоумение, почему не слышал о них ранее.

И у нас возникает ряд вопросов.

Почему же мы говорим только о проблемах России и почти не говорим об уже проделанной работе?

Почему руководители международных спортивных организаций, принимающие судьбоносные решения по отношению к российскому спорту, в самой России и не бывают?! Мы неоднократно приглашали к нам руководителей Международной федерации лёгкой атлетики (ИААФ), Международного паралимпийского комитета, ВАДА, лично профессора Макларена.

Почему не было получено ни одного ответа на запросы Следственного комитета России, которые они безрезультатно рассылают в течение года?

Мы с господином Жуковым как члены МОК в России обязаны разъяснять позицию Олимпийского комитета, но при этом некоторые моменты нам трудно объяснить. И в этой ситуации даже просто приезд в Москву кого-то из вас, господа, значительно облегчил бы эту задачу. Мы всегда были за открытый диалог, а не за изоляцию.

Заметьте, что все сейчас говорят о том, как наказать Россию, и никто о том, как помочь ей!

Мы помним, г-н президент, что вы призывали нас разобраться с ошибками прошлого. И мы не отрицаем, что в нашей стране происходили нарушения антидопинговых правил.

Соответствующую и крайне жёсткую оценку ситуации дал Президент России Владимир Путин. «Имеющаяся и существовавшая до сих пор российская система контроля за неприменением допинга не сработала, и это наша вина, нужно об этом сказать прямо и это признать».

Да, существовавшая в России в прошлом система борьбы с допингом, к сожалению, дала сбой. Президент ОКР Александр Жуков уже извинился за ошибки прошлого.

Теперь все наши взгляды устремлены в будущее. Мне кажется, нам удалось сделать главное: сломать восприятие допинга в обществе. Сегодня нарушение антидопинговых правил в нашей стране однозначно воспринимается как преступление.

Вместе с тем российским обществом крайне болезненно были восприняты последние решения об аннулировании результатов наших спортсменов на Играх в Сочи. И особенно спекуляции в прессе по поводу возможного выступления нашей команды в Пхёнчхане без собственного флага и гимна.

Поймите, в этой ситуации будут задеты не только наши спортивные амбиции, но и национальные чувства. Именно поэтому я не удивлюсь, если в итоге российские спортсмены откажутся выступать в нейтральном статусе, даже если такое предложение поступит. Для нас всё, что сейчас происходит, — это уже больше чем спорт. Затронуты куда более серьёзные материи, чем просто желание выступать и побеждать.

Уважаемые коллеги! Со многими из вас мы работали на протяжении десятилетий. Мы сталкивались с самыми непростыми ситуациями, но каждый раз находили лучшее решение. За всё моё многолетнее пребывание в Олимпийском комитете (а я стал членом МОК в 1971 году) у меня не было ни единого повода заговорить о несправедливости. Все наши решения в самые сложные моменты олимпийской истории были честными и объективными.

Я помню сессию МОК в феврале 1980 года в Лейк-Плэсиде, когда очень настойчиво звучали призывы лишить Москву права проведения Олимпиады-80. Тогда МОК был в сложном положении. Но в итоге члены МОК проголосовали в пользу единства олимпийского движения. Это было справедливое, искреннее решение. Верю, что таким оно будет и в этот раз.

В заключение хочу сказать: давайте не будем забывать, что каким бы справедливым и политически выверенным нам ни казалось то или иное решение, в конечном счёте речь идёт о конкретных людях. Речь идёт о судьбах спортсменов, для многих из которых Игры в Пхёнчхане станут единственным шансом реализовать свой труд.

Давайте не позволим отбросить олимпийское движение на 30—40 лет назад, в эпоху конфликтов и бойкотов.

Уверен, вы сделаете правильный выбор.