Разные слои атмосферы

Вероятно, экономическое положение нынешней Польши не идеально. Для такого вывода даже не нужен серьёзный анализ итогового отчёта казначейства Речи Посполитой. Достаточно было подсчитать количество польских болельщиков на трибунах трамплинного комплекса «Альпензия».

Скажем, в 2002-м, когда в Польше был всего один классный прыгун Адам Малыш, на Олимпийские игры аж в Солт-Лейк-Сити приехало тысяч десять соотечественников. Сейчас, при наличии Камила Стоха, Давида Кубацки, Сефана Хулы, при очевидных шансах на победу у командном турнире, до Пхёнчхана добралась всего пара сотен поляков.

Были среди зрителей и наши. Правда, мало, да и поводов к ликованию у них не возникало. Не торжествовать же по поводу седьмого места.

— Попали в восьмёрку и задачу выполнили?

— Программа-минимум, я думаю, выполнена. Хотелось бы, конечно, побольше, за шестёрку побороться. — Алексей Ромашов понимал, что я понимаю, что он понимает всю наивность такой постановки вопроса. — Пытались, скажем так. Но… Не очень получилось.

В прыжках с трамплина сенсаций почти не бывает. Срывы случаются, но прорывы — никогда. Дальность и чистоту полёта спортсмены годами накапливают по метру, по баллу, в надежде однажды улететь дальше и красивее всех. А вот рисковать не стоит совсем.

— У вас вид спорта реалистов, чётко понимающих, на что они способны. Надо всё считать, иначе можно костей не досчитаться. Так вот, реалистичным ли было предположение о том, что доберётесь до шестёрки, ведь для этого надо было обходить словенцев или японцев?

— Честно сказать, конечно, это так, — Ромашов подумал и честно подытожил. — Если бы при идеальном результате все карты сложились, можно было бы их обыгрывать. Но на сегодняшний день мы слабее, чем обе эти команды.

Неоспоримое достоинство лидеров нашей команды — самокритичность. Между прочим, редкость в профессиональном спорте.

— Простите, но словосочетание «на сегодняшний день» мы слышим уже не первое десятилетие. По силам ли вашему поколению обойти японцев, словенцев? Ведь вы же реально оцениваете свои возможности.

— Всё реально. Но для этого над работать. И стараться, и ещё раз работать, — слишком расплывчатый ответ Ромашова слушателей не устроил.

— Но вы же и так не лоботрясничаете. И так работаете.

— Видимо, чуть-чуть не так работаем. Видимо, что-то не то у нас получается. Где-то мы себя не реализовываем. Где-то что-то идёт не так.

— Своими личными результатами вы удовлетворены?

Алексей сделал долгую паузу, тяжело вздохнул и наконец ответил.

— Честно, нет. Хотелось лучше.

В командном турнире участвуют 12 сборных, по четыре человека в каждой. Первый раунд — все исполняют по одному прыжку, результаты суммируются, четыре слабейшие команды выбывают. Оставшиеся восемь попадают в финал, там всё по новой, опять каждый спортсмен прыгает один раз.

С 12-й командой всё было ясно изначально. Корейцы так неумелы, что после трёх прыжков их сумма уступала результатам лидеров после двух. Места с седьмого по одиннадцатое предстояло делить нашим, финнам и чехам, американцам и итальянцам. И наши преуспели, заняв седьмое место в первой попытке. Седьмыми остались и после финала, да только не сильно радовались.

— Вы закончили выступление на Играх. Будет ли что с приятностью вспоминать?

— Негативных эмоций нет, это хорошо, — Денис Корнилов, впрочем, редко выказывает раздражение или грусть.

— Простите, но что ж хорошего в борьбе за седьмое место?

— Нет, это не хорошо, ни в коем случае. — Денис поспешил объяснить. — Не нужно воспринимать отсутствие негативных эмоций как наличие очень положительных.

— Получается, что это было нормальное, обычное выступление. Если ни тех ни других эмоций…

— На двух последних Олимпиадах не было попадания в восьмёрку, — Денис словно сам себе пытался доказать, что есть чему радоваться. Не преуспел. — Конечно, это далеко не результат…

— Но почему же? Курочка, говорят, по зёрнышку клюет.

— Я надеюсь, что нас не заклюют, — мгновенно среагировал собеседник.

— Вынесли вы из участия в Олимпиаде что-нибудь настолько полезное, что оно пригодится в вашей дальнейшей карьере?

— Я надеюсь. Мне понравилось то, как я провёл турнир на малом трамплине. Опять же, я про внутренние ощущения, а не про результат, — Корнилов снова уточнил, о чём речь. — Мне неприятно, что наши результаты очень низкие. И уже не первый год. Но определённо опыт был на этих соревнованиях. Казалось бы, четвёртая Олимпиада, что ещё за опыт может быть. Но каждый старт — это новый вызов. Можно сказать, новая жизнь, каждый раз проживаешь по-разному. Иногда с одним настроением, иногда с другим, но выступать нужно.

К этому времени в турнире очень многое стало ясно. Оставалось по два прыжка у каждой команды, норвежцы лидировали с огромным отрывом, австрийцы, японцы и словенцы слишком сильно отстали и от них, и ещё от двух команд. Но вот эти две бились насмерть. Разрыв между сборными Польши и Германии порой составлял меньше одного балла! И мне стало любопытно, чьи шансы выше.

— Норвежцы, кажется, победят. А вот дальше — поляки или немцы? Ваш прогноз.

— Сложно сказать. Будет интересно, — Денис попытался уйти от ответа.

— А мне-то как интересно! И всё же, ваша ставка?

— Моя ставка? Блин, я спортсмен, не буду ставки делать, — Денис рассмеялся, найдя прекрасный повод избавиться от решения такой сложной задачи. — Извините. Не хочу никого сглазить, все они мои соперники и все — товарищи. Я им пожелаю только удачи.

В заключительной попытке у поляков и немцев всё решала дуэль свежеиспечённых олимпийских чемпионов. Андреас Веллингер выиграл здесь личное золото на обычном трамплине, Камил Стох — на большом. И командный турнир проходил на большом — казалось бы, у Стоха преимущество. Но выиграл Веллингер, а с ним и сборная. И завершилось всё роскошным прыжком экстравагантного Роберта Йохансена, обладателя длиннейших рыжих усов и высочайшего мастерства. В итоге Норвегия первая, Германия вторая, Польша третья.

Что ж, как в армейском анекдоте про крокодила, который летает, только «низэнько», а если высоко, «так це ж матёрый». Наши пока не матёрые. Но всё же летают.