Скажем, в 2002-м, когда в Польше был всего один классный прыгун Адам Малыш, на Олимпийские игры аж в Солт-Лейк-Сити приехало тысяч десять соотечественников. Сейчас, при наличии Камила Стоха, Давида Кубацки, Сефана Хулы, при очевидных шансах на победу у командном турнире, до Пхёнчхана добралась всего пара сотен поляков.
— Попали в восьмёрку и задачу выполнили?
— Программа-минимум, я думаю, выполнена. Хотелось бы, конечно, побольше, за шестёрку побороться. — Алексей Ромашов понимал, что я понимаю, что он понимает всю наивность такой постановки вопроса. — Пытались, скажем так. Но… Не очень получилось.
— У вас вид спорта реалистов, чётко понимающих, на что они способны. Надо всё считать, иначе можно костей не досчитаться. Так вот, реалистичным ли было предположение о том, что доберётесь до шестёрки, ведь для этого надо было обходить словенцев или японцев?
— Честно сказать, конечно, это так, — Ромашов подумал и честно подытожил. — Если бы при идеальном результате все карты сложились, можно было бы их обыгрывать. Но на сегодняшний день мы слабее, чем обе эти команды.
Неоспоримое достоинство лидеров нашей команды — самокритичность. Между прочим, редкость в профессиональном спорте.
— Всё реально. Но для этого над работать. И стараться, и ещё раз работать, — слишком расплывчатый ответ Ромашова слушателей не устроил.
— Но вы же и так не лоботрясничаете. И так работаете.
— Видимо, чуть-чуть не так работаем. Видимо, что-то не то у нас получается. Где-то мы себя не реализовываем. Где-то что-то идёт не так.
— Своими личными результатами вы удовлетворены?
Алексей сделал долгую паузу, тяжело вздохнул и наконец ответил.
— Честно, нет. Хотелось лучше.
С 12-й командой всё было ясно изначально. Корейцы так неумелы, что после трёх прыжков их сумма уступала результатам лидеров после двух. Места с седьмого по одиннадцатое предстояло делить нашим, финнам и чехам, американцам и итальянцам. И наши преуспели, заняв седьмое место в первой попытке. Седьмыми остались и после финала, да только не сильно радовались.
— Негативных эмоций нет, это хорошо, — Денис Корнилов, впрочем, редко выказывает раздражение или грусть.
— Простите, но что ж хорошего в борьбе за седьмое место?
— Нет, это не хорошо, ни в коем случае. — Денис поспешил объяснить. — Не нужно воспринимать отсутствие негативных эмоций как наличие очень положительных.
— Получается, что это было нормальное, обычное выступление. Если ни тех ни других эмоций…
— На двух последних Олимпиадах не было попадания в восьмёрку, — Денис словно сам себе пытался доказать, что есть чему радоваться. Не преуспел. — Конечно, это далеко не результат…
— Но почему же? Курочка, говорят, по зёрнышку клюет.
— Я надеюсь, что нас не заклюют, — мгновенно среагировал собеседник.
— Вынесли вы из участия в Олимпиаде что-нибудь настолько полезное, что оно пригодится в вашей дальнейшей карьере?
— Я надеюсь. Мне понравилось то, как я провёл турнир на малом трамплине. Опять же, я про внутренние ощущения, а не про результат, — Корнилов снова уточнил, о чём речь. — Мне неприятно, что наши результаты очень низкие. И уже не первый год. Но определённо опыт был на этих соревнованиях. Казалось бы, четвёртая Олимпиада, что ещё за опыт может быть. Но каждый старт — это новый вызов. Можно сказать, новая жизнь, каждый раз проживаешь по-разному. Иногда с одним настроением, иногда с другим, но выступать нужно.
— Сложно сказать. Будет интересно, — Денис попытался уйти от ответа.
— А мне-то как интересно! И всё же, ваша ставка?
— Моя ставка? Блин, я спортсмен, не буду ставки делать, — Денис рассмеялся, найдя прекрасный повод избавиться от решения такой сложной задачи. — Извините. Не хочу никого сглазить, все они мои соперники и все — товарищи. Я им пожелаю только удачи.
Что ж, как в армейском анекдоте про крокодила, который летает, только «низэнько», а если высоко, «так це ж матёрый». Наши пока не матёрые. Но всё же летают.
Комментарии