Даже восемь лет спустя большинству людей, кто хоть как-то причастен к миру хоккея, очень тяжело даются вспоминания об этой ужасной трагедии, которая унесла жизни 44 человек. Журналисты отдела хоккея «СЭ» рассказывают о том злополучном дне.
Игорь ЕРОНКО
До сих пор прекрасно помню тот день, хотя и с радостью забыл бы. Я только вышел на смену редактора ленты новостей. Хоккейных новостей, разумеется. И почти сразу поползли слухи, в которые упорно не хотелось верить. Ведь в тот «Локомотив» легко можно было влюбиться за какие-то пару матчей, как я на предсезонном Кубке ЛЖД, где успел пообщаться с главным тренером Брэдом Маккриммоном и многими игроками. У меня даже оставалось нерасшифрованное интервью Йозефа Вашичека, которое уже не было смысла расшифровывать.
Когда все подтвердилось – на глазах появились слезы. Плакать по безличному поводу – для меня нонсенс. То есть вопрос успел стать личным. Это была натурально чемпионская команда. С прекрасным подбором игроков, чуть ли не сплошь заслуженных, а то и всемирно известных. Тем больнее было, и эта боль – она до сих пор существует. Ее, наверное, уже не изжить. Единственный рецепт – не вспоминать, но каждый год слишком многое напоминает об этом.
Алексей ШЕВЧЕНКО
До начала того чемпионата я был в Риге на традиционном турнире, куда всегда приезжает «Локомотив» – какому же еще клубу участвовать в соревнованиях под эгидой железных дорог? Жаль, что я тогда был без камеры.
Тогда я узнал о том, как Иван Ткаченко помогает людям, а когда подошел к нему, чтобы сделать интервью на эту тему, он вдруг разозлился.
– Никому не говори, иначе мы с тобой враги навсегда, – предостерег он, а все, кто знает Ивана, должны понимать, насколько для него эти слова нехарактерны.
Я молчал даже после трагедии, но потом информация появилась, но не от меня, так что в этом смысле моя совесть чиста.
Снял бы, каким счастливым выглядел Игорь Королев, с которым мы в последнее время сдружились. Он был в дорогом костюме, в ослепительно белой рубашке и был доволен, что стал тренером.
– Уже в первые дни я вдруг понял, что тут столько нюансов, что надо мне учиться и учиться, – признался один из самых мужественных нападающих российского хоккея.
Как-то он рассказывал о каждой своей травме.
– Мизинец видишь, у меня, – он показал палец. – Не выпрямляется, представляешь. Пытались, пытались, а потом махнули рукой. Не мешает.
Я бы, конечно, на том турнире в Риге снял Виталия Аникеенко, который, в отличие от многих игроков лиги, не боялся сразиться с тафгаями «Витязя» и хотя неизменно проигрывал, никогда не убегал на скамейку.
А с Иваном Ткаченко было весело просто так. Я подходил смотреть на их разминку, и мы с ним перешучивались. Он рассказывал, какие прозвища у игроков, рассказывал какую-то историю о том, что хотели в Риге пойти поужинать, расселись, у них приняли заказ, а потом сообщили, что ресторан закрывается через полчаса.
Мог бы задать вопрос тренеру Брэду Маккриммону, которого на том турнире хвалили все игроки ярославского клуба. Жаль, что не было камеры – сейчас бы я пересмотрел видео, и мне бы стало чуть легче.
Михаил ЗИСЛИС
Вечер 7 сентября 2011 года врезался в память во всех подробностях, которые я вряд ли когда-либо смогу забыть. Обед в уже несуществующей столовой в прошлой редакции «СЭ», звонок коллеги в полпятого и полное непонимание, как такое могло произойти. А потом уже я сам не выпускал из рук своего телефона. Сразу набрал номер защитника Юрия Урычева, с которым полугодом ранее мне в качестве пресс-атташе молодежки посчастливилось быть в золотом Баффало. Он не должен был лететь в Минск с командой, поскольку отбывал пятиматчевую дисквалификацию и восстанавливался после травмы. Телефон Урычева молчал, и только ближе к вечеру выяснилось, что Юра был на том злополучном рейсе.
Люди живут столько, сколько о них помнят. Эта грустная дата лично для меня – возможность еще раз воскресить в памяти все хорошее, что осталось от общения с ребятами из «Локомотива». Позитивный и полный добродушия Ваня Ткаченко, серьезный и воспитанный Павол Демитра, солнечный и сияющий улыбкой Даниил Собченко, всегда имевший в запасе веселую байку, отзывчивый и скромный Саша Калянин, не слишком ладивший с журналистами, но при этом вежливый чех Ян Марек, и многие-многие другие.
Комментарии